#АВТОРСКАЯ КОЛОНКА
Архитектурное наследие немцев в Москве
Иностранная Москва. Часть II
Журналист Наталья Леонова, автор проекта «Иди и Смотри» Необычную Москву –неизвестное об известном.
Множество изумительных и значимых для всей России зданий было построено в Москве по проекту архитекторов немецкого происхождения. Возведенные ими шедевры сегодня занимают правительственные структуры Президента РФ, государственные музеи и резиденции послов разных стран мира. Даже наши знаменитые часы на Спасской башне, под привычный бой которых мы загадываем новогодние желания, были сооружены мастерами из земель нынешней Германии – братьями Бутенопами.
Кремлевские часы. Искусные инженеры и механики Иоганн (Иван) и Николай Бутенопы приехали в Москву начале 1830-х годов из Голштинии (историческая область в Германии) и занялись производством земледельческих орудий и машин. Их небольшой завод взяло под свое покровительство Московское общество сельского хозяйства, и тогда там стали изготавливать модернизированные изделия, распространившиеся по всем центральным губерниям России. Министерство финансов Российской империи выдало братьям беспроцентную ссуду в размере 70 000 рублей ассигнациями на 25 лет. Это помогло Бутенопам значительно расширить производство. Штат рабочих увеличился до 300 человек, а общая сумма продаж земледельческих орудий и машин, башенных часов и пожарных труб составила более 1 250 000 рублей. В 1836 году Бутенопы купили старинную усадьбу Лобановых-Ростовских на Мясницкой улице дом 43. Там они открыли постоянную выставку своих и импортных сельскохозяйственных товаров.
В 1849 году на фабрике Бутенопов были изготовлены башенные часы для Большого Кремлевского дворца, а в 1851 году — для Спасской башни Московского Кремля. Установкой огромных и сложных механизмов также занимались работники фирмы. На центральном фасаде своего дома братья тоже решили разместить часы, и долгое время их особняк был единственным в Москве, где можно было узнать точное время (часы ныне утрачены). В 1874 году завод и особняк на Мясницкой были проданы немецкому фабриканту Эмилю Липгарту. Его фирма «Эмиль Липгарт и Ко» продолжала начатое Бутенопами производство сельхозмашин, а также наладило масштабную торговлю строительными материалами, многие из которых поставлялись на строительство роскошного здания Верхних торговых рядов (ныне ГУМ).
В 1849 году на фабрике Бутенопов были изготовлены башенные часы для Большого Кремлевского дворца, а в 1851 году — для Спасской башни Московского Кремля. Установкой огромных и сложных механизмов также занимались работники фирмы. На центральном фасаде своего дома братья тоже решили разместить часы, и долгое время их особняк был единственным в Москве, где можно было узнать точное время (часы ныне утрачены). В 1874 году завод и особняк на Мясницкой были проданы немецкому фабриканту Эмилю Липгарту. Его фирма «Эмиль Липгарт и Ко» продолжала начатое Бутенопами производство сельхозмашин, а также наладило масштабную торговлю строительными материалами, многие из которых поставлялись на строительство роскошного здания Верхних торговых рядов (ныне ГУМ).
Каменный мост в музее
Каменный мост
На углу вновь отстроенной гостиницы «Москва» (Манежная площадь, д. 1а) находится вход в Музей археологии Москвы, расположенный на глубине 7 м под землей. Основу экспозиции составляют обнаруженные в ходе раскопок арки Воскресенского моста, который прежде соединял два берега реки Неглинной, протекающей ныне в подземном коллекторе. Этот белокаменный мост построил в 1740 году архитектор немецкого происхождения Петер Фридрих Гейден на основе старого каменного моста XVII века. Мост был длинной в 100 м и шириной 30 м – гигантское по тем временам каменное сооружение. Он опирался на пять высоких арок: только через одну из них текла вода, а остальные были загорожены дамбой. Вместо перил были сделаны стены с арками, покрытые крышей: по такому мосту можно было с комфортом ходить в любую погоду и покупать товары в многочисленных торговых лавках, сразу после постройки повсеместно здесь расплодившихся.
Еще одно примечательное здание напротив Государственного исторического музея между Воскресенскими воротами и Казанским собором было возведено по проекту П.Ф. Гейдена в 1730–1740 годах как новый (западный) корпус Монетного двора. Его фасады отделаны резным камнем, ризалитами, пилястрами и карнизом в стиле барокко. В разные годы до революции там размещались московская городская дума и учреждения Московской губернии (области). С раннего утра и до позднего вечера у порога можно было видеть вечно спешащих по делам чиновников разных рангов и просителей с ходатайствами и жалобами. Зачастую, приехавшие из глубинки и не умевшие читать и писать граждане, прибегали к услугам «аблокатов». Это были безработные адвокаты или бывшие служащие, которые подрабатывали тем, что писали за этих просителей бумаги, зачастую сильно искажавшие характер первоначальной просьбы. Ныне это здание является памятником культуры федерального значения и находится в ведении Государственного исторического музея.
На углу вновь отстроенной гостиницы «Москва» (Манежная площадь, д. 1а) находится вход в Музей археологии Москвы, расположенный на глубине 7 м под землей. Основу экспозиции составляют обнаруженные в ходе раскопок арки Воскресенского моста, который прежде соединял два берега реки Неглинной, протекающей ныне в подземном коллекторе. Этот белокаменный мост построил в 1740 году архитектор немецкого происхождения Петер Фридрих Гейден на основе старого каменного моста XVII века. Мост был длинной в 100 м и шириной 30 м – гигантское по тем временам каменное сооружение. Он опирался на пять высоких арок: только через одну из них текла вода, а остальные были загорожены дамбой. Вместо перил были сделаны стены с арками, покрытые крышей: по такому мосту можно было с комфортом ходить в любую погоду и покупать товары в многочисленных торговых лавках, сразу после постройки повсеместно здесь расплодившихся.
Еще одно примечательное здание напротив Государственного исторического музея между Воскресенскими воротами и Казанским собором было возведено по проекту П.Ф. Гейдена в 1730–1740 годах как новый (западный) корпус Монетного двора. Его фасады отделаны резным камнем, ризалитами, пилястрами и карнизом в стиле барокко. В разные годы до революции там размещались московская городская дума и учреждения Московской губернии (области). С раннего утра и до позднего вечера у порога можно было видеть вечно спешащих по делам чиновников разных рангов и просителей с ходатайствами и жалобами. Зачастую, приехавшие из глубинки и не умевшие читать и писать граждане, прибегали к услугам «аблокатов». Это были безработные адвокаты или бывшие служащие, которые подрабатывали тем, что писали за этих просителей бумаги, зачастую сильно искажавшие характер первоначальной просьбы. Ныне это здание является памятником культуры федерального значения и находится в ведении Государственного исторического музея.
Самые культовые здания Москвы
Кафедральный собор Русской православной церкви – Храм Христа Спасителя и парадная резиденция президента России – Большой Кремлевский дворец были построены по проектам архитектора немецкого происхождения Константина Андреевича Тона. Он родился в 1794 году в Санкт-Петербурге, в семье немецкого ювелира. Учился в знаменитой петербургской «Петришуле», окончил Императорскую Академию художеств. Зодчий долго стажировался в Европе, где изучал памятники античного зодчества и делал сравнительный анализ раннехристианских храмов с современными аналогами. В 1828 году Николай I назначил его «придворным архитектором» с содержанием по 3 тыс. руб. в год. Именно ему было поручено строительство главного императорского Большого Кремлевского дворца, храма Христа Спасителя у Пречистенских ворот и здание первого железнодорожного вокзала в Москве - Николаевского (ныне Ленинградского). Тон тщательно изучил древнерусскую храмовую архитектуру и впервые разработал типовые проекты церквей в так называемом «русско-византийском» стиле, которыми в дальнейшем руководствовались российские архитекторы.
Кафедральный собор Русской православной церкви – Храм Христа Спасителя и парадная резиденция президента России – Большой Кремлевский дворец были построены по проектам архитектора немецкого происхождения Константина Андреевича Тона. Он родился в 1794 году в Санкт-Петербурге, в семье немецкого ювелира. Учился в знаменитой петербургской «Петришуле», окончил Императорскую Академию художеств. Зодчий долго стажировался в Европе, где изучал памятники античного зодчества и делал сравнительный анализ раннехристианских храмов с современными аналогами. В 1828 году Николай I назначил его «придворным архитектором» с содержанием по 3 тыс. руб. в год. Именно ему было поручено строительство главного императорского Большого Кремлевского дворца, храма Христа Спасителя у Пречистенских ворот и здание первого железнодорожного вокзала в Москве - Николаевского (ныне Ленинградского). Тон тщательно изучил древнерусскую храмовую архитектуру и впервые разработал типовые проекты церквей в так называемом «русско-византийском» стиле, которыми в дальнейшем руководствовались российские архитекторы.
Большой Кремлевский дворец строился в 1838–1850 годах под общим руководством К.А. Тона при участии архитекторов немецкого происхождения Ф.Ф. Рихтера и В.А. Коссова. В дворцовый комплекс вошли постройки конца XV-XVIII веков: Грановитая, Царицына, Столовая, Набережная палаты, Теремной дворец, дворцовые церкви и другие сооружения. При возведении нового здания Тон использовал архитектурные темы старинных сооружений: нижняя терраса напоминает средневековые гульбища и связывает весь ансамбль воедино, зимний сад над переходом напоминал о висячих садах. В ходе работ зодчий впервые применил новые строительные материалы и технологии того времени: большепролетные облегченные кирпичные своды и металлические конструкции в кровле. Внутри дворца сосредоточено около 700 роскошно отделанных помещений: главный вестибюль с парадной лестницей, пять залов, названных в честь орденов Российской империи (Георгиевский, Владимирский, Александровский, Андреевский и Екатерининский), приемные и жилые покои императорской семьи и служебные помещения на первом этаже. Этот дворец по праву называют «музеем русского дворцового интерьера». Сейчас комплекс Большого Кремлевского дворца является главной резиденцией Президента РФ. В его залах проходит торжественное вручение правительственных наград, встречи с иностранными делегациями, а также инаугурация избранного народом Президента России.
Храм Христа Спасителя
25 декабря 1812 года, когда последний солдат наполеоновской армии покинул пределы России, император Александр I подписал указ о построении в Москве церкви во имя Христа Спасителя в честь победы российской армии. После неудачной попытки архитектора А.Л. Витберга построить храм на Воробьевых горах, император Николай I распорядился начать возведение на новом месте и утвердил проект, представленный К.А. Тоном. Строительство храма началось в 1837 году и продолжалось более сорока лет. Только в 1860 году были разобраны строительные леса, и москвичи увидели храм во всем своем величии. Но работы по украшению внутреннего убранства продолжались вплоть до освящения храма в 1883 году во время коронации Александра III. Непосредственное участие в возведении храма принял архитектор немецкого происхождения Виктор фон Коссов, который фактически жил на стройке.
Борьба с религией в СССР привела к гибели храма: в декабре 1931 года гигантское здание взорвали. В 1937 году на этом месте началось возведение огромного (415 м в высоту) Дворца Советов. Железобетонные конструкции для этого сооружения были придуманы инженером Артуром Фердинандовичем Лолейтом, имевшим немецкие корни. До начала войны успели смонтировать 7-ми этажный каркас здания. Летом 1941 года его разобрали и переплавили металлические детали для военных целей. Долгое время в этом месте зияла огромная дыра котлована, пока наконец в 1958 году в нем не оборудовали открытый бассейн «Москва». В конце 1980-х годов возникло общественное движение по возрождению храма и была открыта подписка по сбору денег на строительство. Храм был воссоздан к 1999 году по проекту архитекторов М. Посохина, А. Денисова, З. Церетели и др. как условная внешняя копия своего исторического предшественника, построенного К.А. Тоном.
25 декабря 1812 года, когда последний солдат наполеоновской армии покинул пределы России, император Александр I подписал указ о построении в Москве церкви во имя Христа Спасителя в честь победы российской армии. После неудачной попытки архитектора А.Л. Витберга построить храм на Воробьевых горах, император Николай I распорядился начать возведение на новом месте и утвердил проект, представленный К.А. Тоном. Строительство храма началось в 1837 году и продолжалось более сорока лет. Только в 1860 году были разобраны строительные леса, и москвичи увидели храм во всем своем величии. Но работы по украшению внутреннего убранства продолжались вплоть до освящения храма в 1883 году во время коронации Александра III. Непосредственное участие в возведении храма принял архитектор немецкого происхождения Виктор фон Коссов, который фактически жил на стройке.
Борьба с религией в СССР привела к гибели храма: в декабре 1931 года гигантское здание взорвали. В 1937 году на этом месте началось возведение огромного (415 м в высоту) Дворца Советов. Железобетонные конструкции для этого сооружения были придуманы инженером Артуром Фердинандовичем Лолейтом, имевшим немецкие корни. До начала войны успели смонтировать 7-ми этажный каркас здания. Летом 1941 года его разобрали и переплавили металлические детали для военных целей. Долгое время в этом месте зияла огромная дыра котлована, пока наконец в 1958 году в нем не оборудовали открытый бассейн «Москва». В конце 1980-х годов возникло общественное движение по возрождению храма и была открыта подписка по сбору денег на строительство. Храм был воссоздан к 1999 году по проекту архитекторов М. Посохина, А. Денисова, З. Церетели и др. как условная внешняя копия своего исторического предшественника, построенного К.А. Тоном.
Палаты бояр Романовых
Палаты бояр Романовых
Этот жилой дом, который в прежние времена называли «палатами», открыл нам в их первозданном виде основоположник научной реставрации в России, немец по происхождению Федор Федорович (Фридрих Фридрихович) Рихтер. Именно в этих палатах родился первый царь династии Романовых – Михаил Федорович. Здесь жили его предки: прадед Роман Юрьевич Захарьин, от имени которого произошла фамилия «Романовы», и другие ближайшие родственники. Палаты были построены еще в XV веке. В результате достроек и изменения внешнего облика согласно моде, к середине XIX века стали похожи на типовое строение тогдашней Москвы. 26 августа 1856 года император Александр II пожелал открыть там музей династии Романовых и издал указ: «О возобновлении прародительского Бояр Романовых Палаты, при Московском Знаменском монастыре, где родился при Московском Знаменском монастыре, где родился Державный Родоначальник, царь Михаил Федорович, и где воспитывался родитель его, Боярин и Воевода Федор Никитич, впоследствии Филарет, патриарх Московский» Никитич, впоследствии Филарет, патриарх Московский». Для организации музея здание и прилегающая территория были выкуплены у Знаменского мужского монастыря.
Палаты нуждались в научной реставрации, их нужно было привести в первоначальный вид, и эти работы поручили академику архитектуры Ф.Ф. Рихтеру. Он был профессором Императорской академии художеств, директором Московского дворцового архитектурного училища, членом совета Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Рихтер участвовал в строительстве Большого Кремлевского дворца (по его проектам были возведены Владимирский и Александровский залы) и Храма Христа Спасителя, заведовал строительством Оружейной Палаты. В 1850-х годах архитектор начал активно реставрировать архитектурные памятники: Боровицкую башню и Благовещенский собор в Кремле, Ипатьевский монастырь в Костроме, стены Псковского Кремля и многие другие строения. Рихтер оставил для потомков выдающийся научный труд: обмер и описание памятников древнего русского зодчества.
На церемонии освящения начала реставрации палат император совершил торжественную закладку серебряных и золотых монет, годы выпуска которых символизировали: начало работ по восстановлению и реставрации, год выхода указа о возобновлении Палат, эпоху царя Михаила Федоровича и правление Ивана IV. Закладное место заложили кирпичами, замазали известью и установили доску с памятной надписью. 22 августа 1859 года состоялось торжественное открытие и освящение музея «Дом бояр Романовых».
В 1917 году музей передали в ведение Оружейной палаты, а затем переименовали в «Дом боярина XVII века». В 1932 году он стал филиалом Государственного исторического музея под именем «Музей боярского быта». Во время Великой Отечественной войны музей закрыли, его фонды передали в ГИМ. Лишь в 1951 году здание вернули для размещения музея. Последние реставрационные работы в палатах проводились в 1984–1991 годах при финансовой поддержке праправнука архитектора Ф.Ф. Рихтера - С.Л. Чернова и праправнука Александра III - П.Э. Куликовского.
Этот жилой дом, который в прежние времена называли «палатами», открыл нам в их первозданном виде основоположник научной реставрации в России, немец по происхождению Федор Федорович (Фридрих Фридрихович) Рихтер. Именно в этих палатах родился первый царь династии Романовых – Михаил Федорович. Здесь жили его предки: прадед Роман Юрьевич Захарьин, от имени которого произошла фамилия «Романовы», и другие ближайшие родственники. Палаты были построены еще в XV веке. В результате достроек и изменения внешнего облика согласно моде, к середине XIX века стали похожи на типовое строение тогдашней Москвы. 26 августа 1856 года император Александр II пожелал открыть там музей династии Романовых и издал указ: «О возобновлении прародительского Бояр Романовых Палаты, при Московском Знаменском монастыре, где родился при Московском Знаменском монастыре, где родился Державный Родоначальник, царь Михаил Федорович, и где воспитывался родитель его, Боярин и Воевода Федор Никитич, впоследствии Филарет, патриарх Московский» Никитич, впоследствии Филарет, патриарх Московский». Для организации музея здание и прилегающая территория были выкуплены у Знаменского мужского монастыря.
Палаты нуждались в научной реставрации, их нужно было привести в первоначальный вид, и эти работы поручили академику архитектуры Ф.Ф. Рихтеру. Он был профессором Императорской академии художеств, директором Московского дворцового архитектурного училища, членом совета Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Рихтер участвовал в строительстве Большого Кремлевского дворца (по его проектам были возведены Владимирский и Александровский залы) и Храма Христа Спасителя, заведовал строительством Оружейной Палаты. В 1850-х годах архитектор начал активно реставрировать архитектурные памятники: Боровицкую башню и Благовещенский собор в Кремле, Ипатьевский монастырь в Костроме, стены Псковского Кремля и многие другие строения. Рихтер оставил для потомков выдающийся научный труд: обмер и описание памятников древнего русского зодчества.
На церемонии освящения начала реставрации палат император совершил торжественную закладку серебряных и золотых монет, годы выпуска которых символизировали: начало работ по восстановлению и реставрации, год выхода указа о возобновлении Палат, эпоху царя Михаила Федоровича и правление Ивана IV. Закладное место заложили кирпичами, замазали известью и установили доску с памятной надписью. 22 августа 1859 года состоялось торжественное открытие и освящение музея «Дом бояр Романовых».
В 1917 году музей передали в ведение Оружейной палаты, а затем переименовали в «Дом боярина XVII века». В 1932 году он стал филиалом Государственного исторического музея под именем «Музей боярского быта». Во время Великой Отечественной войны музей закрыли, его фонды передали в ГИМ. Лишь в 1951 году здание вернули для размещения музея. Последние реставрационные работы в палатах проводились в 1984–1991 годах при финансовой поддержке праправнука архитектора Ф.Ф. Рихтера - С.Л. Чернова и праправнука Александра III - П.Э. Куликовского.
школа акварели Сергея Андрияки
Инженерные сооружения Москвы. В конце XIX начале XX века все сложные и необходимые городу инженерные сооружения были созданы выдающимся московским архитектором и инженером немецкого происхождения Максимом Карловичем Геппенером (Вильгельм Эдуард Максимилиан). Его важнейшие постройки связаны с реконструкцией коммунального хозяйства и созданием трамвайной сети Москвы в 1880–1890-е годы. Он был главным архитектором коммунальных служб города в период их строительства при главе Московской городской думы Н.А. Алексееве. В это время по его проектам возведены Крестовские башни Мытищинского водопровода, комплекс зданий Москворецкого водопровода на Воробьевых горах, водонапорная башня на Люблинских полях и здание Главной канализационной насосной станции в Крутицах (ныне Мосводоканал и Музей воды). Помимо этого, Максим Карлович построил сказочное здание детского приюта (ныне школа акварели Сергея Андрияки) в Гороховском переулке, собственную роскошную усадьбу в нынешнем переулке Чернышевского, где он жил до своей смерти в 1924 году. Гепенер был похоронен на Введенском кладбище, но его могила с течением времени была утрачена. В результате деятельности общественного фонда, в 2011 году у стены колумбария этого кладбища был установлен бронзовый бюст архитектору, выполненный известным современным скульптором Н. Аввакумовым.
Московские высотки
Первые здания высотой в восемь и более этажей (или как тогда их называли «небоскребы» или «тучерезы») появились в Москве благодаря архитектору немецкого происхождения Эрнсту Рихарду (Эрнест Ришард) Карловичу Нирензее (или Нирнзее). Вместе со своим братом Карлом он приехал в Москву из Варшавы в 1898 году и через несколько лет создал свою архитектурно-строительную контору. Самая первая высотка, получившая название «дом Нирнзее», появилась в Москве в 1914 году, в Большом Гнездниковском переулке. Нирензее купил землю и построил дом на собственные средства. Архитектор стал новатором в планировке доходных домов. До него в доходных домах были исключительно многокомнатные квартиры большой площади, которые могли арендовать только зажиточные граждане. Он сделал расчет на малогабаритные квартиры от 28 кв. м, без кухни, с одной комнатой, коридором и санузлом. Такое жилье за небольшие деньги мог позволить себе почти каждый желающий. На крыше дома, обрамленной высокой балюстрадой, располагались кафе, киностудия и летний кинотеатр. Московские газеты зазывали публику: «Крыша московского небоскреба. Гнездниковский п., 10. Единственное летом место отдыха, где в центре города представляется возможность дышать горным воздухом и наслаждаться широким открытым горизонтом — незабываемые виды на всю Москву с птичьего полета... Подъем на лифте с 5 часов вечера беспрерывно. Входная плата на крышу с правом подъема 20 к. Оркестр с 9 часов вечера».
В 1914 году, после начала Первой мировой войны, Нирнзее пришлось продать дом российскому банкиру Д. Рубинштейну, а в 1917 году дом национализировали, и он стал четвертым домом Моссовета (в народе «чедомос»). Это была огромная «коммунальная квартира»; широкие коридоры позволяли детям кататься на велосипедах; в доме работали ясли и детский сад, чьи воспитанники гуляли на крыше, потому что двора у дома не было. В наше время — это жилой дом, в котором числится более 900 квартир. На верхних этажах еще с советских времен располагаются редакции различных журналов. В подвале дома, где вплоть до революции давало свои фееричные вечера кабаре «Летучая мышь», ныне работает учебный театр ГИТИСа.
Нирнзее был заядлым автолюбителем, состоял членом Московского автомобильного общества и участвовал в одном из первых автопробегов Москва – Ярославль – Москва. Карьера архитектора оборвалась после Октябрьской революции и до сих пор его дальнейшая судьба не известна ...
Первые здания высотой в восемь и более этажей (или как тогда их называли «небоскребы» или «тучерезы») появились в Москве благодаря архитектору немецкого происхождения Эрнсту Рихарду (Эрнест Ришард) Карловичу Нирензее (или Нирнзее). Вместе со своим братом Карлом он приехал в Москву из Варшавы в 1898 году и через несколько лет создал свою архитектурно-строительную контору. Самая первая высотка, получившая название «дом Нирнзее», появилась в Москве в 1914 году, в Большом Гнездниковском переулке. Нирензее купил землю и построил дом на собственные средства. Архитектор стал новатором в планировке доходных домов. До него в доходных домах были исключительно многокомнатные квартиры большой площади, которые могли арендовать только зажиточные граждане. Он сделал расчет на малогабаритные квартиры от 28 кв. м, без кухни, с одной комнатой, коридором и санузлом. Такое жилье за небольшие деньги мог позволить себе почти каждый желающий. На крыше дома, обрамленной высокой балюстрадой, располагались кафе, киностудия и летний кинотеатр. Московские газеты зазывали публику: «Крыша московского небоскреба. Гнездниковский п., 10. Единственное летом место отдыха, где в центре города представляется возможность дышать горным воздухом и наслаждаться широким открытым горизонтом — незабываемые виды на всю Москву с птичьего полета... Подъем на лифте с 5 часов вечера беспрерывно. Входная плата на крышу с правом подъема 20 к. Оркестр с 9 часов вечера».
В 1914 году, после начала Первой мировой войны, Нирнзее пришлось продать дом российскому банкиру Д. Рубинштейну, а в 1917 году дом национализировали, и он стал четвертым домом Моссовета (в народе «чедомос»). Это была огромная «коммунальная квартира»; широкие коридоры позволяли детям кататься на велосипедах; в доме работали ясли и детский сад, чьи воспитанники гуляли на крыше, потому что двора у дома не было. В наше время — это жилой дом, в котором числится более 900 квартир. На верхних этажах еще с советских времен располагаются редакции различных журналов. В подвале дома, где вплоть до революции давало свои фееричные вечера кабаре «Летучая мышь», ныне работает учебный театр ГИТИСа.
Нирнзее был заядлым автолюбителем, состоял членом Московского автомобильного общества и участвовал в одном из первых автопробегов Москва – Ярославль – Москва. Карьера архитектора оборвалась после Октябрьской революции и до сих пор его дальнейшая судьба не известна ...
Эрнст Рихард Нирнзее
Московский зоопарк
Театральный музей и московский зоопарк
Практически все здания в Москве по заказу купцов Бахрушиных построил архитектор немецкого происхождения Карл Карлович Гиппиус, которого называют мастером эклектики и модерна. В XVI веке его предок Адольфус фон Гингст переселился из Мекленбурга в Москву, сменил фамилию на фон Гиппиус и открыл первый в России книжный магазин. Карл окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, работал у известного архитектора Р.И. Клейна (оформление чайного магазина Перловых на Мясницкой) и самостоятельно. По заказу купца А.А. Бахрушина, для размещения его огромной коллекции, в 1896 году Гиппиус построил изящный особняк в стиле английской готики на углу Садового кольца и улицы Бахрушина (ныне Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина). С этого момента зодчий становится семейным архитектором Бахрушиных. Для членов этой семьи он строит особняк на Воронцовом поле, доходные дома на Тверской улице и в Козицком переулке. По их заказу он возводит сиротский приют имени Бахрушиных в Рижском переулке и делает проект дома бесплатных квартир имени Бахрушиных на Софийской набережной.
После революции Карл Карлович служил штатным архитектором Московского зоопарка: там в 1925–1927 годах он спроектировал и построил искусственную скалу «Турья горка», обезьянник, «Остров зверей» и «Полярный мир». В своем собственном доме зодчий устроил большой публичный аквариум. Гиппиус был профессиональным фотографом и возглавлял Московское фотографическое общество. Умер Карл Карлович в Москве 21 мая 1941 года и похоронен на Ваганьковском кладбище.
Практически все здания в Москве по заказу купцов Бахрушиных построил архитектор немецкого происхождения Карл Карлович Гиппиус, которого называют мастером эклектики и модерна. В XVI веке его предок Адольфус фон Гингст переселился из Мекленбурга в Москву, сменил фамилию на фон Гиппиус и открыл первый в России книжный магазин. Карл окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, работал у известного архитектора Р.И. Клейна (оформление чайного магазина Перловых на Мясницкой) и самостоятельно. По заказу купца А.А. Бахрушина, для размещения его огромной коллекции, в 1896 году Гиппиус построил изящный особняк в стиле английской готики на углу Садового кольца и улицы Бахрушина (ныне Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина). С этого момента зодчий становится семейным архитектором Бахрушиных. Для членов этой семьи он строит особняк на Воронцовом поле, доходные дома на Тверской улице и в Козицком переулке. По их заказу он возводит сиротский приют имени Бахрушиных в Рижском переулке и делает проект дома бесплатных квартир имени Бахрушиных на Софийской набережной.
После революции Карл Карлович служил штатным архитектором Московского зоопарка: там в 1925–1927 годах он спроектировал и построил искусственную скалу «Турья горка», обезьянник, «Остров зверей» и «Полярный мир». В своем собственном доме зодчий устроил большой публичный аквариум. Гиппиус был профессиональным фотографом и возглавлял Московское фотографическое общество. Умер Карл Карлович в Москве 21 мая 1941 года и похоронен на Ваганьковском кладбище.
Архитектор и артист
Анатолий Оттович Гунст родился в 1858 году в Москве в семье обрусевших немцев из Казани; его отец - Отто Карлович тоже был архитектором. Еще во время своей учебы в Московском училище живописи, ваяния и зодчества Гунст-младший работал помощником на строительстве Храма Христа Спасителя. Неподалеку от собора, на Пречистенке, он получил хороший заказ на перестройку особняка от богатой 72-летней вдовы Александры Ивановны Коншиной. К тому моменту Гунст был хорошо известен в Москве: совместно с Л.Н. Бенуа он возвел монументальное здание Первого Российского страхового общества на углу Б.Лубянки и Кузнецкого моста. В 1910 году он кардинально перестраивает, украшает и обставляет внутри особняк Коншиной (ныне старая часть Дома Ученых). Гунст превратил старый дом в невиданный шедевр, состоящий из 30-ти разных по назначению и размеру залов и комнат. Зимний сад (ныне — парадная столовая) получил остекленный эркер и световой фонарь. В Италии был заказан мрамор для отделки и громадное стекло, которое везли в Москву в специально оборудованном вагоне. Из Парижа были доставлены бронзовые украшения и мраморные скульптуры. Гунст украсил потолки богатой лепниной и причудливыми люстрами, на полу был уложен изумительный наборный паркет. Для курильщиков имелись «мужские кабинеты» с комфортными диванами и приглушенным светом. Помимо редкого тогда в домах водопровода и канализации, архитектор устроил специальную систему вытяжных пылесосов через вентиляционные отверстия. С шиком была устроена и ванная с английской сантехникой, где имелось специальное устройство для подогрева простыней.
В 1886 году Анатолий Оттович основал «Классы изящных искусств для лиц обоего пола» (художественное училище). Там он преподавал искусство выжигания по дереву и коже, а также вел класс рисования. В его училище преподавали архитектор Ф.О. Шехтель, художник И. Левитан, скульптор С. Волнухин и другие известные деятели. Гунст увлекался художественной фотографией, основал Московское художественно-фотографическое общество и состоял членом Всемирного фотографического общества. Фотографии Гунста получили престижные премии на Всемирной выставке в Париже. Совместно с Е. Б. Вахтанговым он создал Студию драматического искусства, которая послужила основой будущего Театра Вахтангова. С 1917 по 1919 годы Анатолий Оттович служил актером Малого театра.
Анатолий Оттович Гунст родился в 1858 году в Москве в семье обрусевших немцев из Казани; его отец - Отто Карлович тоже был архитектором. Еще во время своей учебы в Московском училище живописи, ваяния и зодчества Гунст-младший работал помощником на строительстве Храма Христа Спасителя. Неподалеку от собора, на Пречистенке, он получил хороший заказ на перестройку особняка от богатой 72-летней вдовы Александры Ивановны Коншиной. К тому моменту Гунст был хорошо известен в Москве: совместно с Л.Н. Бенуа он возвел монументальное здание Первого Российского страхового общества на углу Б.Лубянки и Кузнецкого моста. В 1910 году он кардинально перестраивает, украшает и обставляет внутри особняк Коншиной (ныне старая часть Дома Ученых). Гунст превратил старый дом в невиданный шедевр, состоящий из 30-ти разных по назначению и размеру залов и комнат. Зимний сад (ныне — парадная столовая) получил остекленный эркер и световой фонарь. В Италии был заказан мрамор для отделки и громадное стекло, которое везли в Москву в специально оборудованном вагоне. Из Парижа были доставлены бронзовые украшения и мраморные скульптуры. Гунст украсил потолки богатой лепниной и причудливыми люстрами, на полу был уложен изумительный наборный паркет. Для курильщиков имелись «мужские кабинеты» с комфортными диванами и приглушенным светом. Помимо редкого тогда в домах водопровода и канализации, архитектор устроил специальную систему вытяжных пылесосов через вентиляционные отверстия. С шиком была устроена и ванная с английской сантехникой, где имелось специальное устройство для подогрева простыней.
В 1886 году Анатолий Оттович основал «Классы изящных искусств для лиц обоего пола» (художественное училище). Там он преподавал искусство выжигания по дереву и коже, а также вел класс рисования. В его училище преподавали архитектор Ф.О. Шехтель, художник И. Левитан, скульптор С. Волнухин и другие известные деятели. Гунст увлекался художественной фотографией, основал Московское художественно-фотографическое общество и состоял членом Всемирного фотографического общества. Фотографии Гунста получили престижные премии на Всемирной выставке в Париже. Совместно с Е. Б. Вахтанговым он создал Студию драматического искусства, которая послужила основой будущего Театра Вахтангова. С 1917 по 1919 годы Анатолий Оттович служил актером Малого театра.
Анатолий Оттович Гунст
«Король» московского модерна
Выдающийся отечественный архитектор Федор Осипович Шехтель считается непревзойденным мастером московского модерна. Однако он построил в России множество красивейших домов и замков в самых различных стилях. Возведенные по его проектам особняки до сих пор являются одними из лучших в Москве. Миллионы пассажиров вот уже более 100 лет могут любоваться необычным зданием Ярославского вокзала, выполненным в русском северном стиле с высокой теремной крышей и ажурной решеткой над ним. Внимательный прохожий может увидеть там диковинные мозаики с рыбами, ракушками, солнцем, облаками, ягодами и монастырскими строениями. По фасаду и внутри вокзала – лепные изображения белых медведей, моржей, яблок, голубя, барана, буйвола и шишек. По крови немец, по месту рождения русский Шехтель, восхищался и тяготел к мотивам древнерусского зодчества.
К коронации Николая II архитектор выстроил на Триумфальной площади деревянный павильон с шатровой башней в неорусском стиле. На Международной выставке в Глазго в 1901 году Шехтель поражает всех своими сказочными теремами российских павильонов и получает после этого статус «академика архитектуры». Именно тогда, заграницей, Федор Осипович воочию знакомится с домами в стиле модерн (или ар-нуво) и по приезду в Москву вписывает его элементы в здание типографии А.А. Левенсона. При входе в один из корпусов он делает лестницу в форме волны, мотив которой больше и ярче будет воплощен в 1903 году в особняке С.П. Рябушинского.
Этот особняк по праву считается вершиной московского модерна: в нем все имеет определенный смысл и о многом рассказывают детали. В орнаментах отражены природные стихии, содержатся знаки и символы христианского мира. Фасад имеет разные по размеру, форме и декоративному оформлению окна, которые будто увиты ростками деревьев. На балконах - решетка, похожая на рыбью чешую и «совиные глаза». С внешней стороны дом украшен мозаикой с изображением орхидей. Внутри дома – гигантская лестница-волна, светильник в форме медузы и черепахи, цветные витражи, потолочная лепнина с улитками, ширмы в виде богомолов и причудливые дверные ручки. На верхнем этаже зодчий устраивает моленную и украшает древними ее христианскими символами, диковинными изображениями райского сада и надписью на греческом языке. В настоящее время в особняке находится Музей-квартира Максима Горького, а в двухэтажном флигеле, также построенном Шехтелем для управляющего усадьбой – Музей-квартира Алексея Толстого.
До сих пор останавливаются прохожие перед его собственным домом, построенном в стиле средневековой готики в Еромолаевском переулке. Парадный вход ведет в огромную шестигранную башню - это путь для гостей дома, там главная лестница. Мозаичные изображения трех ирисов (бутон, расцветший и увядающий цветки) будто говорят входящим о стадиях человеческой жизни: детстве, зрелости и старости. Кстати, деньги на постройку своего второго дома, архитектор получил в качестве первого транша за еще один шедевр – особняк Зинаиды Морозовой на Спиридоновке (ныне Дом приемов Правительства МИДа).
Федор Осипович строил храмы, дома, особняки, магазины, офисы, типографии, театры и кинотеатры, заводы, дачи, часовни, манежи и гостиницы. Здание МХАТа в Камергерском переулке и Библиотеку-музей в Таганроге он спроектировал бесплатно, отдавая дань памяти своему лучшему другу Антону Павловичу Чехову. Шехтель возвел собственное надгробие на Ваганьковском кладбище, где и был погребен в июле 1926 года. Талант человека, столько сделавшего для украшения Москвы, в последние годы стал никому не нужен. Незадолго до смерти он пишет обширное письмо знаменитому издателю Ивану Дмитриевичу Сытину, в котором просит помочь продать уникальные вещи из личной коллекции, чтобы хоть как-то, пусть и ненадолго, обеспечить сносную жизнь пожилой супруге и больной дочери. Это письмо завершается такими строчками: «Я строил всем Морозовым, Рябушинским, фон Дервизам и остался нищим. — Глупо, но я чист».
Первая мировая война, массовые послереволюционные репрессии в отношении граждан не российского происхождения и иностранцев, последующая Вторая мировая, надолго затмили образы замечательных немцев, оставивших о себе в Москве добрую память. В книгах и путеводителях старались избегать упоминаний о них, потомки от страха меняли свои немецкие фамилии на русские. Только с конца 1980-х годов интерес к наследию, которое оставили после себя выдающиеся архитекторы немецкого происхождения возник с новой силой и продолжает развиваться в наше время, открывая все более интересные сведения и подробности.
Продолжение следует. Читайте в следующем номере продолжение статьи.
Выдающийся отечественный архитектор Федор Осипович Шехтель считается непревзойденным мастером московского модерна. Однако он построил в России множество красивейших домов и замков в самых различных стилях. Возведенные по его проектам особняки до сих пор являются одними из лучших в Москве. Миллионы пассажиров вот уже более 100 лет могут любоваться необычным зданием Ярославского вокзала, выполненным в русском северном стиле с высокой теремной крышей и ажурной решеткой над ним. Внимательный прохожий может увидеть там диковинные мозаики с рыбами, ракушками, солнцем, облаками, ягодами и монастырскими строениями. По фасаду и внутри вокзала – лепные изображения белых медведей, моржей, яблок, голубя, барана, буйвола и шишек. По крови немец, по месту рождения русский Шехтель, восхищался и тяготел к мотивам древнерусского зодчества.
К коронации Николая II архитектор выстроил на Триумфальной площади деревянный павильон с шатровой башней в неорусском стиле. На Международной выставке в Глазго в 1901 году Шехтель поражает всех своими сказочными теремами российских павильонов и получает после этого статус «академика архитектуры». Именно тогда, заграницей, Федор Осипович воочию знакомится с домами в стиле модерн (или ар-нуво) и по приезду в Москву вписывает его элементы в здание типографии А.А. Левенсона. При входе в один из корпусов он делает лестницу в форме волны, мотив которой больше и ярче будет воплощен в 1903 году в особняке С.П. Рябушинского.
Этот особняк по праву считается вершиной московского модерна: в нем все имеет определенный смысл и о многом рассказывают детали. В орнаментах отражены природные стихии, содержатся знаки и символы христианского мира. Фасад имеет разные по размеру, форме и декоративному оформлению окна, которые будто увиты ростками деревьев. На балконах - решетка, похожая на рыбью чешую и «совиные глаза». С внешней стороны дом украшен мозаикой с изображением орхидей. Внутри дома – гигантская лестница-волна, светильник в форме медузы и черепахи, цветные витражи, потолочная лепнина с улитками, ширмы в виде богомолов и причудливые дверные ручки. На верхнем этаже зодчий устраивает моленную и украшает древними ее христианскими символами, диковинными изображениями райского сада и надписью на греческом языке. В настоящее время в особняке находится Музей-квартира Максима Горького, а в двухэтажном флигеле, также построенном Шехтелем для управляющего усадьбой – Музей-квартира Алексея Толстого.
До сих пор останавливаются прохожие перед его собственным домом, построенном в стиле средневековой готики в Еромолаевском переулке. Парадный вход ведет в огромную шестигранную башню - это путь для гостей дома, там главная лестница. Мозаичные изображения трех ирисов (бутон, расцветший и увядающий цветки) будто говорят входящим о стадиях человеческой жизни: детстве, зрелости и старости. Кстати, деньги на постройку своего второго дома, архитектор получил в качестве первого транша за еще один шедевр – особняк Зинаиды Морозовой на Спиридоновке (ныне Дом приемов Правительства МИДа).
Федор Осипович строил храмы, дома, особняки, магазины, офисы, типографии, театры и кинотеатры, заводы, дачи, часовни, манежи и гостиницы. Здание МХАТа в Камергерском переулке и Библиотеку-музей в Таганроге он спроектировал бесплатно, отдавая дань памяти своему лучшему другу Антону Павловичу Чехову. Шехтель возвел собственное надгробие на Ваганьковском кладбище, где и был погребен в июле 1926 года. Талант человека, столько сделавшего для украшения Москвы, в последние годы стал никому не нужен. Незадолго до смерти он пишет обширное письмо знаменитому издателю Ивану Дмитриевичу Сытину, в котором просит помочь продать уникальные вещи из личной коллекции, чтобы хоть как-то, пусть и ненадолго, обеспечить сносную жизнь пожилой супруге и больной дочери. Это письмо завершается такими строчками: «Я строил всем Морозовым, Рябушинским, фон Дервизам и остался нищим. — Глупо, но я чист».
Первая мировая война, массовые послереволюционные репрессии в отношении граждан не российского происхождения и иностранцев, последующая Вторая мировая, надолго затмили образы замечательных немцев, оставивших о себе в Москве добрую память. В книгах и путеводителях старались избегать упоминаний о них, потомки от страха меняли свои немецкие фамилии на русские. Только с конца 1980-х годов интерес к наследию, которое оставили после себя выдающиеся архитекторы немецкого происхождения возник с новой силой и продолжает развиваться в наше время, открывая все более интересные сведения и подробности.
Продолжение следует. Читайте в следующем номере продолжение статьи.
Федор Осипович Шехтель
