- Вот скажи, - смотрю я тебе в глаза, не забывая при этом придвинуть ближе к себе столик со стаканом пряного виски, салфетками и графином с водой. - До сих пор в России у всех нас эпизодически всплывает в голове дилемма: что выгоднее - арендовать или купить квартиру в ипотеку? Кому как ни тебе знать, брать в аренду! Брать в аренду, в стране, где ничего нельзя предсказать, кроме непогоды. Ан нет! Люди покупают недвижимость в ипотеку! Парадокс? А я вот задам тебе другой вопрос: что выгоднее, продавать свой особняк на Рублевке или демпинговать?



Ты хмуришься. Но я дерзок и продолжаю:



- Что выгоднее: продавать или продать?



Ты отворачиваешься от меня и смотришь в полыхающий огнем камин, всем своим видом выказывая презрение. Но я не намерен сдаваться! Я слишком хорошо знаю тебя, твой дом, твою вторую жену, я слишком хорошо слышу твои мысли!



- Эй! Давай считать на салфетке?



Я хватаю со столика салфетку, выдергиваю ручку из внутреннего кармана пиджака, и моя рука начинает метаться по ней как испуганная птица под прицелом охотника.



- Итак, ты совсем-таки обычный продавец… Ну-ну не морщись, вы все – обычные продавцы, хотя я бы никогда не признался в этом вслух, тем более при руководстве… Ты продаешь свой дом на Рублевке уже пятый год. Ты начинал с 6,5 млн долларов, а сейчас хочешь за него 3,4 млн. Интереса нет, «полковнику никто не пишет», ты думаешь дать рекламу и опуститься до 3,2 млн. Нет?



Все время, пока ты наблюдал за моей мечущийся рукой, твое лицо покрывалось ярким румянцем. Едва дослушав, ты резко разворачиваешься в своем кресле, так что оно издает протяжный стон, и пристально смотришь мне в глаза:



- Я каждый год опускаюсь на 10-15 процентов, а покупателя все нет и нет!



Твой взгляд прожигает меня насквозь, и я начинаю всерьез опасаться, что выбрал неудачную маркетинговую стратегию для этого разговора.



- И живешь ты постоянно не в этом доме, и даже не в России. Откуда знаю? Говорю, же ты совсем обычный продавец, - продолжаю я, вспомнив, что у меня шизофрения, ты сидишь в моей голове, а значит, мне ничего не грозит. - Когда ты уехал в Лондон, сдал подмосковный дом в аренду за $ 6 тысяч. Сдал не быстро, у тебя ушло на это шесть месяцев, но ты сдал. Твой арендатор прожил у тебя полтора года, а потом съехал. Следующий подлец съехал через год, разбив вдребезги каминную полку, африканскую напольную вазу и бра. И вот сейчас, оплатив ремонт после этих варваров, купив новую полку, вазу и бра, ты понимаешь, что на это ушел почти весь годовой доход с аренды. Получается за четыре года, что ты продаешь дом, сдавался он только два с половиной года и плюсов с этого предприятия, столько же, сколько с африканской вазы, которую ты тащил на себе в Россию для своей второй жены, с которой давно развелся.

Ты снова переводишь взгляд на камин. Смотришь мутным взглядом на пламя, недобро, но слушаешь. Я комкаю в кулаке салфетку и бросаю ее в огонь. Вытягиваю ноги на безвкусном пушистом ковре и закуриваю сигару.



- Давай так. По-взрослому. Прежде всего, продажа дома сравнима с любым стартапом - это бизнес. Где, спасибо дяде Котлеру, есть четыре p: product, price, promotion, place. И для полной кучи добавим рынок, конкурентов, целевую аудиторию и политику! Так ведь?



Ты улыбаешься краешком губ, выпуская в мою сторону струйку сизого дыма.



- Как много знакомых слов, - наконец-то говоришь ты. - Я упоминал, что хочу за дом 3,4 в долларах?



- Но дорогой мой! С чего бы?! – артистично возмущаюсь я, возводя ладони к украшенному лепниной потолку, словно пытаясь нащупать там бога.



- Да потому что я уже скинул с 6 миллионов, тебе мало, мародер? – зло огрызаешься ты, быстро чиркнув ледяным расчетливым взглядом в мою сторону.



Я опускаю глаза к начищенным до известного блеска ботинкам, и бубню, как заученную под подзатыльники бабушки молитву:



- Спрос падает, цены падают, рынок падает. Он совсем на такой как десять лет назад, и не такой как пять... Он стал другим.

Мы молчим, словно каждый вспомнил о чем-то своем. Личном.

- Объем предложений большой, – уже всхлипываю я. – Конкуренция высокая. Много домов переоцененных. Много "пустых" домов, владельцы которых осели за границей…

Не глядя, ты достаешь из кармана шелковый платок с вышитыми инициалами и подаешь его мне. Я сморкаюсь и продолжаю уже более проникновенно:

- Понимаешь, продаются только сладкие-сладкие предложения. Скажем честно, твой дом сейчас не сладкое предложение – иначе бы его уже купили…

Я снова поспешно сморкаюсь, чтобы скрыть смущение. Ты начинаешь злиться:

- Один наглец предложил мне в прошлом месяце 1,5 миллиона! Да знал бы он, сколько я заплатил за ремонт! Наглец…

Внезапно ты с размаху бьешь кулаком по столику, пригревшемуся с твоей стороны. Стакан с виски неловко подпрыгивает, потом долго пританцовывает на месте, но не падает. Случилось! Я вижу перед собой дельца с холодным рассудком, уставшего от самого себя и от нерешенного вопроса. Я собран как дикий ягуар и готов к прыжку, но ты продолжаешь сам:

- Однако это тоже хорошо было бы просчитать по-деловому. Итак, мы имеем 450 квадратных метров на 20 сотках земли в поселке на Рублевском шоссе. Это «поселковые» плюс коммуналка в год, которую я плачу, чтобы дом не развалился - примерно 600 тысяч рублей. И налог 100 тысяч рублей. Да, я уже понимаю, что заработок с аренды – это не заработок, а накопление на предпродажный ремонт. Ок, забываем про деньги с аренды. Получается, что я имею 0,7 миллиона в год на обслуживание дома и то, сумма смешная. Даже если умножить на 6 лет. Согласен, риэлтор и тот получает больше при продаже!



Ты утыкаешься подбородком в грудь и впадаешь в меланхолию.



- Замечу, что опуская по 10-15 процентов в год, продавать этот дом мы будем еще лет 6, - пользуясь твоей задумчивостью, поспешно сообщаю я, прихлебывая свой виски. - А потом еще дисконт сделаем процентов 15 покупателю – и я вангую, что в лучшем случае он уйдет через 6 лет за $1,6 миллионов.



- Хм. А это всего на 7 процентов больше, чем предлагал тот наглец в прошлом месяце... Живые деньги или дом, который никак не продается?!



Я чувствую себя так, как будто оседлал арабского скакуна и очень хочу остаться в седле. Поэтому я ставлю стакан в сторону, и, практически соскользнув с кресла, чуть ли не навесу, убедительно в тебя вдалбливаю:



- Ты же заработал на покупку этого дома? Предположу, что 10 процентов в год на капитале сможешь сделать? Так за 6 лет сумма из 1,5 миллионов станет 2,65 млн долларов! Ты же умеешь заставить работать живые деньги, а? – Я заглядываю ему в глаза и вижу там озорной огонек. - И никаких нервов с непродаваемым домом! Не знаешь, как получить 10 процентов в год от живых денег? – Толи от виски, толи от предчувствия победы, я начинаю шалить. - А у тебя точно есть дом за 3,4 миллиона? Купи арендный бизнес - там 9 процентов годовых в среднем чистыми и актив не дешевеет. Только бизнес, ничего личного! И, знаешь, твой дом мне очень нравится!



На моих последних словах ты уже улыбаешься, как будто мы давние друзья, но потом внезапно становишься серьезным:



- Хм, так может сейчас за 2,65, а не за 3,4 потом..?



И тут мой звездный час настал! Внутренне торжествуя, я выдаю салютом и барабанной дробью бережно заготовленные для всех продавцов мира слова:



- Увы, дорогой, мы будем продавать твой дом максимум за 1,8…



Тут сон наяву заканчивается. Действительность возвращает рывком в офисное кресло кабинета на Знаменке. Мой продавец тает в Лондонском тумане, его проклятый непродаваемый дом уныло заполняет монитор компа, как и тысячи таких же, прочно застрявших на своих полках. Я открываю фэйсбук и под псевдонимом пишу свое резюме, которое никто никогда не поймет:



«Что лучше: продавать свой дом ещё 6 лет и продать за 1,5 миллиона долларов или продать за 1,5 долларов, потратив на это три месяца?! Это ваш внутренний демпинг - рынок сегодня непоколебим».



Директор по рекламе Департамента жилой недвижимости PENNY LANE REALTY Кирилл Надточий